|
НАШИ ЗЕМЛЯКИ
«О, ЭТОТ ТРУДНЫЙ ПУТЬ УЧЕНЫХ...»
Погожим сентябрьским утром, когда ласковые лучи солнца золотили и без того
золотистую листву деревьев, когда сама природа как бы радовалась этой мимолетной
вспышке своей красоты, во второй половине дня незаметно тихо вошел в мой
редакционный кабинет уже немолодой коренастый мужчина с широким лицом и умными
проницательными глазами из-под густых черных бровей. Протянув для пожатия руку,
представился:
— Здравствуйте, я — Ноздрев из Староселья... Точнее, родом из Староселья, а живу
и работаю в Москве...
Пока он говорил это, я тут же смекнул, что передо мной стоял не кто иной, как
наш именитый земляк, доктор физико-математических наук, профессор, ректор
Московского педагогического института имени Крупской Василий Федорович Ноздрев.
Этого человека хорошо знают и почитают в ученых и литературных кругах Москвы,
Санкт-Петербурга, других крупных научных центров нашей страны и за рубежом.
Если память мне не изменяет, было это лет десять, а то и больше назад и,
признаться, я тогда несколько даже растерялся, засуетился перед высоким гостем.
А Василий Федорович как ни в чем не бывало, усевшись поудобнее на предложенный
стул, тут же завел разговор о газетных делах, поинтересовался нашими авторами,
публикациями, тиражом. Вместе мы вспомнили местных художников, журналистов,
поэтов. Помню, он тепло тогда отзывался о нашем местном поэте Александре
Сазонове, с которым был дружен и долгие годы имел встречи на поэтической стезе,
а то и просто из чисто человеческих побуждений. В такие встречи поговорить им
было о чем: оба писали неплохие стихи, издавали книжки, которыми обменивались
друг с другом. На прощанье Василий Федорович достал из старенького портфеля
несколько листов бумаги с машинописным текстом и положил их на стол.
— Посмотрите, возможно, что-то подойдет для газеты...
Это были его стихи. Хорошие стихи. Поблагодарил гостя за них, и мы
распрощались. Тогда я еще не знал, что это будет моя первая и последняя встреча
с замечательным человеком, не представлял себе, что гораздо позже придется
писать о нем этот очерк. Его стихи вскоре в газете напечатали. И, помнится, о
них было много хороших отзывов от читателей.
И вот, спустя годы, еду на родину Ноздрева, чтобы как-то «приобщиться» к
детству и отрочеству Василия Федоровича, к той среде, где он рос и учился,
откуда с холщовой котомкой за плечами, заботливо собранной матерью, шагнул за
порог отчего дома в сложный и заманчивый мир науки. Мне предстояло встретиться и
поговорить с людьми, которые знали моего героя, общались с ним.
Станция Жудилово, где мне сходить, в тридцати километрах от Унечи, и
пригородный поезд Новозыбков — Брянск, преодолев это расстояние за полчаса,
остановился перед небольшим серым помещением. Покинув вагон, с горсткой
пассажиров направились к вокзалу. Мое внимание привлекла мемориальная доска на
его стене. На ней выбиты слова: «Здесь в 1918 году закончилось формирование
революционного полка имени В. И. Ленина». Повеяло историей. И тут же подумал: а
знают ли вот те трое молодых людей, которые невозмутимо прошагали мимо вокзала,
что скрывается за этой надписью? Скорее всего, не знают. А может, я ошибаюсь?
Тогда пусть извинят меня мои попутчики, но мне все же (хотя и знал историю
формирования этого полка) захотелось освежить память.
От станции первым делом пошел в Старосельскую среднюю школу, которая
расположена невдалеке. Собственно говоря, я и ехал с той целью, чтобы вначале
встретиться с бывшей учительницей этой школы, хорошо знавшей В. Ф. Ноздрева —
Анной Евгеньевной Зубовой. Она заядлый местный краевед, учительствовала долгие
годы в этой школе и создала там хороший музей, в котором есть экспонаты об
именитом земляке.
С этой уже немолодой и удивительно жизнерадостной женщиной свела меня
директор школы Мария Федоровна Ганжа. Анна Евгеньевна, узнав о цели приезда, тут
же отыскала экспонаты и о Ленинском полку, и о Ноздреве, и мы, знакомясь с ними,
засели за долгий разговор.
Из множества изученных документов о пребывании полка в Жудилово кратко можно
сказать следующее. В середине марта 1918 года представители 83 повстанческих
отрядов собрались в Новозыбкове на съезд, где решили создать единую воинскую
часть. Но формировать ее пришлось не там, а на станции Жудилово.
Весной того же года из Москвы в Жудилово прибыл председатель Всероссийской
коллегии по формированию частей Красной Армии Н. И. Подвойский (кстати, его
детство прошло в деревне Чаусы Погарского района, где он проживал вместе с
родителями, и отец которого был там священником). Николай Ильич встретился с
бойцами и командирами тогда единственного полка Красной Армии на Западном
фронте, посетил все его подразделения, несшие службу на демаркационной линии. Он
остался доволен дисциплиной и порядком.
Вскоре, как и другим подразделениям, этому полку присвоили соответствующий
номер, но солдаты не согласились. Они послали делегацию в Москву к В. И. Ленину
с просьбой дать согласие именовать полк Ленинским. В столицу в числе других
делегатов отправились командир полка Д. Д. Гришелев и военком А. Н. Гарниер.
Владимир Ильич не возражал, он сказал: «Раз товарищи так решили, так тому и
быть». Эту весть бойцы восприняли с большим восторгом и воодушевлением.
Подразделения Ленинского полка больше четырех месяцев еще дислоцировались в
районе Унечи, охраняя от немцев, гайдамаков и украинских националистов
демаркационную линию. После участвовали в подавлении белогвардейского мятежа в
Астрахани, освобождали от неприятеля Каспийское побережье...
В разговоре Анна Евгеньевна утверждала и то, что по имеющимся у нее сведениям
совсем еще юный Васька Ноздрев с дружком своим Афоней Фокиным, сыном
железнодорожного путевого обходчика, а впоследствии известным военным асом,
Героем Советского Союза, были очевидцами того, как перед бойцами революционного
полка с пламенной речью выступал Подвойский, как затем бойцы митинговали по
случаю присвоения полку имени вождя. И хотя это было их простое детское
любопытство, но в юные души этих и других сельских парнишек глубоко запал
витающий тогда над селом дух революции, любовь бойцов к Ленину, их желание до
победного конца защищать молодую Страну Советов, которая затем дала возможность
тысячам детей бедняков получить образование, стать нужными и полезными людьми
своей Родине. К таким надо отнести и Василия Ноздрева.
Родился он в апреле 1910 года в бедной крестьянской семье. Был пытливым,
любознательным, с малых лет обнаружил склонность к творчеству. Как и его отец
Федор Ефимович, сельский балагур и частушечник, Василий рано начал сочинять
стихи, но, занимаясь в школе, больше увлекался математикой и физикой. Учить его
грамоте начинала удивительной судьбы человек, правнучка парижского коммунара
Гюстава Лефрансуа Инна Сергеевна Лефрансуа, волей судьбы оказавшаяся в
Староселье.
Со слов Анны Евгеньевны Зубовой, Василий Ноздрев так был привязан к своей
первой учительнице, так полюбил ее, что их тяготение друг к другу переросло
затем в крепкую человеческую дружбу. Уже будучи вдали от родного села, известный
ученый часто звонил Инне Сергеевне, писал ей теплые письма. Они всегда понимали
и поддерживали друг друга в радости и горести. И, конечно же, в каждый свой
приезд в Староселье В. Ф. Ноздрев непременно заходил в дом Инны Сергеевны, где
они обязательно чаевничали.
 Василий
Федорович Ноздрев со своей первой учительницей, правнучкой парижского коммунара
Инной Сергеев ной Лефрансуа.
Получив в Староселье начальное образование, Василий закончил затем в Почепе
семилетку и даже одно время под присмотром Инны Сергеевны Лефрансуа сам учил
грамоте ребятишек в родном селе. До тех пор, пока его не заметили в столичной
газете «Беднота», в которую Ноздрев писал задиристые заметки. Как активный
селькор, по путевке этой газеты он в 1930 году уехал учиться на рабфаке
Московского государственного университета. После рабфака продолжал заниматься на
физико-математическом факультете МГУ, заканчивал аспирантуру...
Пройдет несколько лет, прежде чем начинающий ученый и поэт скажет:
Двенадцать лет мне, помню, было,
Я покидал родимый край.
Мать в горнице благословила,
В мешок дорожный положила
И соль, и хлеба каравай...
В другом стихотворении, посвященном памяти М. В. Ломоносова, которое Василий
Федорович написал у памятника великому ученому возле МГУ, он признавался:
Когда еще на Украине
Я пас колхозные стада,
Ко мне пришел он в вечер синий,
Увел из дома навсегда...
Обогащаясь физико-математическими знаниями, Ноздрев вместе с тем успешно
занимался в литературном объединении университетской студии под руководством
известного поэта Владимира Луговского. Именно к тому времени относятся
приведенные выше строки его стихов. Тогда поэтический талант Василия Федоровича
отметили и Владимир Луговской, и Всеволод Вишневский, и другие московские поэты.
«Благодарю за хорошие минуты, которые я получил за чтением некоторых ваших
стихов»,— писал Ноздреву Всеволод Вишневский.
О его стихотворении «Осенние раздумья» Михаил Исаковский сказал: «После
прочтения этого стихотворения человек станет лучше, добрее, внимательнее ко
всему живому». А речь в этом стихотворении шла о том, что поэту все земное со
временем становится ближе и роднее. Еще вчера все мы были бездумны, могли, не
моргнув глазом, пальнуть из ружья, убить зайца, куропатку, кабана. А здесь поэт,
будучи на охоте, «не сорвал ружья с плеча», когда увидел сохатого. Он стоял и
любовался могучей и редкой красотой великана-лося, по-детски улыбаясь ему светло
и радостно, «забыв о праве на убой».
В апреле 1941 года, за несколько месяцев до начала Великой Отечественной
войны, Василий Федорович успешно защитил кандидатскую диссертацию и получил
направление на работу в один из научно-исследовательских институтов в
Подмосковье. В июле он ушел воевать.
В лаборатории института молодой ученый напряженно и увлеченно работал над
выполнением заданий оборонного значения, а по ночам в составе истребительного
батальона охранял военные объекты, вылавливал диверсантов-парашютистов,
забрасываемых в первые недели войны немцами в Подмосковье. Когда воинская часть,
в которой офицер Ноздрев был заместителем командира батальона, стала регулярной,
молодой ученый вместе с бойцами ходил в тыл врага, участвовал в боях с
гитлеровцами, рвущимися к Москве. В одном из ожесточенных сражений у
Наро-Фоминска, отбивая из пулемета атаки врага, Василий Федорович получил
тяжелые осколочные ранения в плечо и ногу. После — госпиталь, длительное лечение
и увольнение из армии «по чистой».
После Великой Отечественной Василий Ноздрев всецело отдается науке. Он явился
зачинателем такой молодой тогда отрасли науки, как молекулярная акустика.
Пытливо и настойчиво искал пути разрешения сложных проблем, писал многочисленные
научные труды, составляющие целые тома. Достаточно сказать, что свыше 200 его
научных работ опубликованы в советской и зарубежной печати. Интересны труды
ученого, в которых он в пух и прах разбивает завуалированные формы
идеологических толкований новейших открытий в физике.
Василий Федорович пишет учебники и методические пособия для высшей и средней
школы, готовит научные кадры. Став в 1960 доктором физико-математических наук,
профессором, он воспитал затем пятерых докторов и десятки кандидатов наук.
В послевоенные годы молекулярная акустика являлась одним из новейших разделов
современной физики. Она создавалась на стыке двух наук: молекулярной физики и
акустики. Василий Ноздрев полностью посвятил себя новым разработкам в этой
области, использованию неисчерпаемых возможностей термодинамики. В этой отрасли
науки он создал новые разделы.
В изданном им учебном пособии для высшей школы «Курс термодинамики» Василий
Федорович изложил основные положения термодинамики, обращая особое внимание на
приложение их к решению практических задач. С этой целью с термодинамической
точки зрения им рассматриваются процессы, происходящие в двигателях внутреннего
сгорания и реактивных двигателях, явления в физических элементах, вопросы
теплоемкости, поверхностного натяжения, поведение вещества при разных
температурах и т.д.
Другое учебное пособие, написанное Ноздревым в соавторстве, называется
«Использование ультразвука в преподавании физики». Оно и сегодня находится на
вооружении высшей технической школы страны. Методических пособий, учебников В.
Ф. Ноздревым созданы десятки. Они актуальны и в наши дни. Вот как отозвался о
научных работах Ноздрева известный ученый страны академик В. В. Шумей-кин: «Как
и подобает передовому советскому ученому, профессор Ноздрев успешно ведет свою
исследовательскую работу в тех областях физики, которые представляют особо
большой интерес не только с принципиально теоретической точки зрения, но и с
точки зрения практической. Совершенно убежден в том, что многочисленные ученики
профессора Ноздрева с успехом продолжат исследования, начатые под его
руководством».
На протяжении многих лет наш земляк принимал участие в международных научных
конгрессах, коллоквиумах, семинарах, проводимых в Соединенных Штатах Америки,
Канаде, Германии, Польше, Франции и других странах, на которых возглавлял
делегации ученых нашей страны, выступал с докладами по самым актуальным
проблемам. Василий Федорович неоднократно избирался членом научного совета
Академии наук СССР по проблемам «Ультразвук», являлся научным руководителем
Проблемной лаборатории молекулярной акустики страны, много времени уделял работе
в правлении Всесоюзного общества «Знание», членом которого был долгие годы.
Вступив в ряды КПСС в первые дни войны, Ноздрев затем работал парторгом ЦК на
крупном оборонном заводе. Свою многогранную научную и общественную деятельность
сочетал с партийной работой, долгое время был секретарем партийного комитета
МГУ, неоднократно входил в состав Московского горкома и местного райкома партии.
Неоценима заслуга земляка в развитии высшей школы страны. Долгие годы он
трудился в качестве заведующего кафедрой физики, а затем ректором Московского
пединститута имени Крупской. Под его руководством из этого учебного заведения
вышли многие сотни замечательных педагогов. Успешно окончили этот вуз не без
доброго участия земляка и многие жители Брянщины.
Заслуги В. Ф. Ноздрева в области развития советской науки, воспитания научных
и педагогических кадров по-достоинству оценены Родиной. К боевым наградам
прибавились ордена Ленина и Трудового Красного Знамени. Василию Федоровичу
присвоено звание заслуженного деятеля науки РСФСР.
Будучи по горло занят научной и общественной деятельностью, он не расставался
с поэзией. Она всегда была для него «первой любовью», «воздухом», «броней и
силой». Правда, начав «с наукою дружить», он верил, что «может ей полезным
быть». Уже в шестидесятых годах начинает регулярно печататься в журналах
«Октябрь», «Наш современник», «Молодая гвардия», «Огонек», еженедельнике
«Литературная Россия» и других изданиях. А потом одна за другой стали выходить
его книги: «Верность отчему дому» (1965 г., «Московский рабочий»), «Я обойду мой
край родной» (1968г., «Московский рабочий»), «Я шел, сражаясь за Россию»
(1970г., «Воениздат»), «Журавли над Россией» (1970 г., «Библиотека «Огонек»). А
на одну из философских поэм Ноздрева украинский композитор Юрий Знатоков написал
ораторию.
Стихи ученого-физика полны философских раздумий и смысла нашего бытия. Они —
о добре и зле, о законах человеческой природы. Диапазон поэзии Василия Ноздрева
широк и разнообразен. В его стихах и трудные солдатские дороги, и непреходящая
грусть о прожитом, и мирные жизнеутверждающие будни, и духовно богатый
современник...
Вот как он сказал сам о себе, о своем творчестве:
Известно много мне профессий,
Знаком мне плуг и молотьба.
От пашни в мир ракет и песен
Вела меня моя судьба.
И я, наукой увлеченный,
К микромирам ищу ключи.
О, этот трудный путь ученых,
Открытий ищущих в ночи.
Но все ж, друзья, трудней работы
Поэта не встречал пока.
Слезой певца, соленым потом
Омыта каждая строка.
Физику и лирику, родившемуся и выросшему на широких просторах Полесья,
несомненно было тесно в шумной и душной столице. Его душа отдыхала в общении с
природой, из которой он черпал свой творческий заряд. Он писал:
Моя душа — в успокоенье.
Оставив улей городской,
Один в лесном уединеньи
Иду таежною тропой,
Вдыхаю запах ягод сочных
И воду пью из родника,
Любуюсь, как с холмов восточных
На бор садятся облака.
Я здесь укрыт от ветра, зноя.
Но, знаю, день пройдет, другой,
Устанет сердце от покоя —
И снова в путь, как раньше — в бой!
Не ставлю своей целью рецензировать поэтическое творчество Василия Ноздрева.
Одно скажу, многие его стихи читателям нравятся. Они подкупают своей
непосредственностью, простотой, изобилуют богатыми поэтическими находками. В
одном из его сборников, а точнее, в книжке стихов «Я шел, сражаясь за Россию»,
уж больно тронули за душу вот эти его лирические строки:
Месяц за дубы цепляет
Золотые якоря.
За пригорок убегает
Лисьим выводком заря.
Выйдем вместе в лес зеленый,
Где в ручьях поет вода,
И сидит на ветках клена
Желтой иволгой звезда.
Удивительные сравнения и краски!
Надо отметить и то, что в творчестве Василия Ноздрева заметное место занимали
басни. По словам поэта Василия Федорова, его сатирические «выстрелы» «по-снайперски
метки». Они оригинальны и самобытны по замыслу, жизненны и хлестки по идейной
направленности, отличаются безыскусственностью интонации и глубокой
афористичностью...
В заключение приведу одно из последних стихотворений ученого-поэта,
написанных Василием Федоровичем уже в девяностые годы, незадолго до его кончины.
Тяжелые сны роковые я в памяти долго храню.
Усну я и снова, родные, Россию мою хороню.
В зеленых накидках березы гурьбой у могилы стоят,
С них крупными каплями слезы на землю летят и летят.
Проснусь, от тоски холодея, мое сновиденье не ложь:
От пьянства и секса балдея, сжигает себя молодежь,
Как в древности, в рабство славянок,— какой для России укор,—
Ее дочерей, россиянок, везут на панель за «бугор».
Где те благородные люди великой славянской души?
Вокруг и воруют, и блудят — бал правят в стране торгаши,
Лишить чтоб Отчизну богатства, и это, друзья, не вранье.
В Россию иудово братство слетается, как воронье.
Откуда такое несчастье, и кто к нам внедрил сатану?
Как хлеба ковригу, на части дембесы кромсают страну.
Доктор наук. Старый солдат. Участник знаменитого парада — 7 ноября 1941 года
на Красной площади. Инвалид войны. Ветеран труда, награжденный орденами и
медалями за ратную и мирную доблесть. Он должен был жить — не тужить, заслужил
это кровью и делом, и отчую землю сберег, но... Укор, обида, протест людей, не
желающих капитулировать перед антинародным режимом, проклятым каждым порядочным
гражданином,— прямое доказательство того, что этот режим не вечен.
Свое восьмидесятилетие Василий Федорович Ноздрев встретил вот такими тяжелыми
раздумьями.
Не берусь судить, что еще вышло из-под пера этого умудренного жизнью, умного
и талантливого человека в научных познаниях, в поэзии. Одно знаю, он достойно
прожил длинную и нелегкую жизнь, вырастив и поставив на ноги вместе со своей
супругой Ниной Алексеевной дочь и сына.
Последние годы он скромно прожил в небольшой даче в Подмосковье, где студеным
ноябрьским утром 1995 года тихо и достойно покинул этот мир.
Петр Чубко
из книги "На пороге столетий"
оглавление
|
|
История края
