www.Unecha.net
наш город в сети Интернет

ЛАСКОВО С ДАЛЕКОЙ РОДИНЫ ГУДЯТ КОЛОКОЛА...

(Из истории сел)

В 1723 году по распоряжению президента коллегии Вельяминова в Малороссии была произведена первая пробная перепись всего населения, как казаков, так и поспольства, т.е. мещан и крестьян. Главная цель переписи заключалась в составлении полного списка казаков. До этого времени казачьи списки, так называемые «компуты», велись неисправно и часто терялись, что создавало старшине неограниченные возможности «притягивать» казаков себе «в подданство».

Подлинная перепись Стародубского полка 1723 года хранится в Киевском центральном архиве, куда она поступила из Черниговского архива. Перепись эта важна как первый по времени источник для определения количества населения в Малороссии и как первая попытка разграничения тесно слившихся сельских сословий, казачьего и крестьянского.

По распоряжению графа Румянцева в 1779 году была учреждена особая комиссия, члены которой должны были объехать, «лично обозревши», города, местечки, села, деревни и сделать примечания, кому принадлежат эти селения и по каким документам. Комиссия закончила работу в 1781 году. Незадолго до того здесь были введены общерусские формы управления (наместничество). Опись получила наименование Румянцевской.

Из материалов переписи 1723 года, Румянцевской описи и других исторических источников мы получаем первые документальные сведения о возникновении многих старинных поселений на территории района.

Село Рассуха относится к одному из древнейших поселений полковой сотни. Впервые упоминается в летописи 1160 года как населенный пункт Росух. Село получило название от протекающей рядом одноименной реки. Упоминание о с. Рассуха можно встретить и в документах 1523 года, когда была установлена граница между княжествами Литовским и Московским. После изгнания поляков с. Рассуха принадлежало чинам стародубского магистрата.

К ревизии 1723 года в Рассухе было всего 28 дворов, из которых 13 принадлежало казакам. После 1723 года о казаках не упоминалось. Полковая старшина деньгами, силой и обманом скупила все крестьянские грунты, превратив их владельцев в крепостных.

Постоянные распри крепостников, нередко пускавших в ход оружие, сказывались в первую очередь на крестьянах: «паны дерутся — у холопов чубы трещат». «Паны» не только силой отнимали крестьян у своих соперников, но и всячески их переманивали, брали под защиту беглых и селили их на своей земле. У сильного помещика крестьяне могли жить спокойно. Поэтому нередки были случаи, когда они бросали обжитые земли и уходили искать лучшей доли. Так было и с Рассухской слободой, возникшей вблизи Рассухи в первой половине XVIII века. По универсалу (торжественной грамоте украинских гетманов) 1710 года, гетман позволил полковому сотнику Прокофию Силенко «...в русском лесе... возле хутора... слободку осадити и там же, на вершине речки Росухи, греблю уфундовати и млин на ней построить». В 1723 году в слободе было 30 крестьянских хат, 23 грунтовых двора, принадлежащих Григорию Силенко, и 7 бобыльских хат. К концу XVIII века слободы не стало. Писари, производившие ревизию в 1781 году, писали о слободчанах: , «Разбежались по другим селам в подсоседки». Не раз приходилось еще рассухцам покидать свои насиженные места.

Во второй половине XIX века (13 июля 1889 г.) был принят закон о переселении сельских обывателей и мещан на казенные земли Иркутской и Енисейской губерний. Многие жители с. Рассуха в конце XIX — начале XX веков вынуждены были покинуть родные места и уехать в далекие сибирские края.

История многих наших сел представлена в книге «Описание Старой Малороссии» Александра Лазаревского. Очень интересные сведения удалось почерпнуть из этой книги о с. Рохманово (рохманый — покорный, смирный), которое основано при реке Стечне. Когда возникло село, точно установить не удалось, но оно существовало уже в первой половине XVII века, и владел им шляхтич Островинский (в других источниках — Стравинский).

В 1648 году Збигнев Стравинский был стародубским земским судьей. О Рохманово старожилы в 1729 году рассказывали: «По изгнании ляхов с Украины, як стало оное село быть войсковое, гетман Самойлович в 1677 году отдал во владение тое село Рохманово за службу Тимофею Улезку...»

По низложении Самойловича Мазепа выдал Улезко 4 октября 1687 г. другой универсал, закрепляющий его право на владение Рохманово «как способному до услуг войсковых». Село Рохманово оставалось во владении Улезко и после того, когда он перестал быть хорунжим. Тимофей Улезко имел двух детей: дочь, бывшую замужем за рохмановским священником Симоницким, и сына Михаила, который в 1706 году был взят в плен шведами под Несвижем. Три малолетние дочери Михаила росли под опекой деда, старого Улезко, который четырнадцать лет ждал сына из плена и, не дождавшись, в 1720 году умер. Дочери Михаила Улезко вышли замуж за простых людей. Село Рохманово осталось без «державца», так как ни к Симоницкому, ни к дочерям Михаила Улезко перейти не могло. Чем и воспользовался полковой есаул Березовский, начавший еще при жизни Тимофея Улезко принимать все меры, чтобы стать после его смерти рохмановским «державцем».

Обычным приемом в таких случаях была «скупля» крестьянских грунтов, а затем просьба к гетману — сначала о подтверждении «скупли», а потом и об универсале на само село. Березовский обманным путем купил землю одного рохмановского крестьянина, на что Улезко пожаловался Скоропадскому. Гетман вынужден был вмешаться и прислал универсал, в котором приказывал: «Абы никто с полчан стародубских, жадных до грунтов в селе Рохманово, не важился скуповати грунты в местности Тимофея Улезко...» Но Улезко был уже стар, чтобы добиться возвращения своих земель, тогда как Березовский не только не обратил никакого внимания на гетманский универсал, но после смерти Тимофея Улезко успел выпросить у того же Скоропадского и все село Рохманово.

Неожиданно через 17 лет из плена вернулся Михаил Улезко. Он обратился к гетману с просьбой о возвращении ему Рохманово. В мае 1722 года Скоропадский прислал из Москвы следующий универсал: «Вам войтови и всем посполитим людям в с. Рохманове мешкаючим, так как п.Михаил Улезко вернулся из плена, где долго выносил неволю и тяжбу, а ныне с божьей помощью вернулся и может отменно нести войсковую... определяем с. Рохманово знов полковнику М. Улезко в прежнее владение, а п. Березовский — до Вас уже интересоваться больше не может...»

Несмотря на этот универсал, Березовский не захотел возвращать Рохманово, объясняя тем, что он уже устроил хутор на купленной земле. Улезко пожаловался новому гетману Полуботко, который в 1723 году писал Березовскому: «Вернуть село Рохманово М. Улезко, а за хутор, вами построенный, пусть Улезко вам уплатит». Так М. Улезко стал снова «державцем» Рохманово. Но, уладив свои имущественные дела, Улезко не мог уладить семейных. Его зятья, рядовые рохмановские казаки Семен Кожуховский, Тимофей Юрский и Онисифор Тищенко (последний стародубский мещанин), не давали тестю покоя, требуя участия в распоряжении местностями, в чем Улезко им отказывал.

Семейными неладами воспользовался свояк Улезко — Семен Галецкий, который убедил владельца уступить ему Рохманово, обещая за это свою защиту от детей. Улезко согласился на эту сделку и по акту 1734 года уступил Рохманово Галецкому вынужденно «видячи себе от зятков Тимоша Юрского и Семене Кожуховского, которые не уважаючи ни мою старость и слабость, смерти межбють и обкрадають».

После смерти Улезко один из зятей его, мещанин Тищенко, желая добиться права владения селом Рохманово, определил сыновей в генеральную канцелярию, чтобы дать им возможность получить какой-либо войсковой чин. И как только сыновья Тищенко, Максим и Федор, получили звания войсковых канцеляристов, мать поспешила передать им свое отцовское наследство. Получив звание, Максим и Федор стали именоваться не Тищенко, а Лашкевичами. Однако Галецкий затем предъявил иск на право владения селом и выиграл дело. Рохманово осталось за ним. Но уже в 1781 году село принадлежало нескольким владельцам — Ивану Галецкому, сыновьям Максиму Улезко и Михаилу Жираю. В нем было 23 двора крепостных крестьян и 11 дворов казаков.

Любопытна история села Старое Задубенье, которое было основано на реке Дубне. При господстве поляков оно принадлежало шляхтичу Гребенскому, а с 1654 по 1688 годы оставалось свободным. Затем гетман Мазепа отдал его обозному полка Дмитрию Журману.

Известно, что Дмитрий Журман был дважды женат. От первого брака имел сына Матвея, а от второго — дочь Елену. Дмитрий и его сын умерли почти одновременно. Матвей оставил после себя двух сыновей — Василия и Михаила. В 1710 году гетман Скоропадский утвердил Задубенье за вдовой обозного и внуком его Василием. Вдова обозного была в это время вторично замужем. Она «мало по смерти обозного посидевши, за молодого кравчика (портного) в маложенстве посягнула, за простого человека». Этот кравчик, Герман Синяк, начал распоряжаться Задубеньем как полный хозяин, в результате внуки обозного Василий и Михаил пожаловались в генеральный суд, который в 1714 году «декретом» своим разделил имение обозного на четыре части: одна часть отдана была вдове обозного в пожизненное владение, другая — дочери его, которая вышла замуж за некоего Моцарского, две другие части имения достались братьям Василию и Михаилу Журманам. Однако, несмотря на универсал, еще долгое время велась тяжба о разделе села Старое Задубенье между прямыми и мнимыми родственниками.

Герман Синяк, завладев половиной Старого Задубенья, устроил хутор и заложил его сначала Григорию Скорупа, писарю Стародубского полка, затем еще раз Марку Бурому. Обманутый Скорупа затеял с Синяком тяжбу за заложенный ему хутор и получил от Скоропадского универсал. Синяк обратился к князю А. Д. Меньшикову, который в это время пытался завладеть бакланской сотней. Заботясь о приобретении сторонников, Меньшиков выдал Синяку «охранный лист», который по ряду причин вскоре потерял свое значение. В 1723 году Василий Журман, поссорившись с Германом Синяком, выгнал его и завладел хутором.

Таким образом, Старое Задубенье стало владением Журманов, а затем перешло к Михаилу Гудовичу. По ревизии 1723 года в селе насчитывалось крестьян Василия Журмана —21 двор, бобыльских 19 хат. В 1781 году здесь уже было казаков — 1 двор и 1 хата, крестьян Ильи Журмана — 52 двора и 53 хаты, а также бездворных 5 хат.

В селе Старое Задубенье сохранился архитектурный памятник конца XVIII века — церковь Дмитрия Солунского, построенная в 1780 году. Она представляет собой небольшой крестообразный усадебный храм в стиле классицизма, отличающийся рядом самобытных форм. Церковь действующая и благодаря прихожанам содержится в хорошем состоянии.

Богатую историю имеет село Лыщичи. Первоначально село относилось к Новоместской сотне, расположенной в бассейне Ипути, Беседи и их притоков Унечи, Туросны, Выхолки и Палужья.

Центр сотни находился в Стародубе. Около половины территории сотни занимали владения Киево-Печерской лавры, в состав которой входили три волости — Лыщичская, Попогорская, Бобовицкая. По ревизии 1721 года, в них числилось бывших монастырских крестьян 19947 человек. Точно неизвестно, когда и кем даны были лавре эти волости. Известно лишь то, что в конце XVI века лавра не владела ими. Волости упомянуты впервые в грамоте 1720 года. Ими управляли отдельные «городничие» из монахов, которые пользовались огромной властью. Они не только почти бесконтрольно судили и миловали лаврских подданных, но нередко самовластно распоряжались и посторонними людьми, если те, по их мнению, нарушали в чем-либо лаврские интересы.

Обиженные «городничими» люди с трудом находили защиту у самого гетмана, который хорошо знал, что у «городничих» отсутствует подобающая чину их кротость и был бессилен перед ними. Но зато ревностное служение «городничих» помогало добиваться блестящих результатов в улучшении экономического положения лавры, которая быстро обогащалась. На землях лавры люди селились охотно, зная, что «городничие» всегда сумеют защитить их от общенародных повинностей. Кроме того, эти места привлекали своими просторами. Те времена остались в народе доброй памятью: «В старые года, когда мы были под монастырем, у нас была вольница или займанщина: тогда каждый волен был занимать земли столько, сколько ему было нужно. Расчисти — и твое». Так говорили крестьяне бывших лаврских имений в Суражском уезде.

С 1720 по 1724 годы Лыщичской волостью управлял городничий Моисей Якубович, отличавшийся жестоким нравом. Само же село Лыщичи при реке Вепринке известно с первой половины XVII века. Оно располагалось в 22 верстах от Стародуба. Сохранился акт, в котором упоминается о Лыщичах. «Се аз Афанасий Васильев, сын Кутков, дал надел свой отцовский Уваровщину, Микито Жадуну, сыну Зубову... А запись писал отец наш духовный лыщичский поп Афанасий Иванов сын, лета 7136 году, месяца марта 14 числа» (дата соответствует 1628 году нового летоисчисления).

Этот «старожитный купчий московский лист» на вотчину, называемую Уваровщиной, подтвержден был полковником Стародубского полка Коровко в 1680 году. По актам Киево-Печерской лавры границы Уваровщины в 1750 году описаны так: «Уваровщина грунт сумежный Лыщичскому грунту, имеет ограничения з речки Унечи в речку Елню...»

В 1723 году в Лыщичах было 19 дворов казаков, грунтовых монастырских крестьян 103 двора и 33 хаты бобылей. При второй ревизии в 1781 году было казаков 34 двора, при них 39 хат и бездворных 9 казачьих хат; лаврских крестьян уже без грунтов — 114 дворов; бездворных 12 хат и подсоседков; Павла Скорупы два двора, две хаты.

В 1812 году в селе Лыщичи была построена каменная церковь Рождества Богородицы предположительно взамен сгоревшей деревянной. Это был оригинальный крестообразный храм в стиле позднего классицизма, который в начале XX века дополнили пристройки в виде великолепной, тяжеловесной пятиярусной колокольни с двумя нижними четвериками, объединенными трапезной с массивными четвериками звона, имеющими срезанные углы, и восьмериком, увенчанным большой главой. Иконостасы были выполнены в стиле украинского барокко. Царские врата с изысканной ажурной резьбой растительного характера и овальными иконами увенчивались короной, характерным элементом декора украинского барокко. Предполагалось, что они были привезены из другого храма. К сожалению, от этой уникальной постройки остались лишь колокольня и полуразрушенные стены храма.

В Черниговском архиве хранятся чертежи проекта церкви. Как свидетельствует документ, в церкви было два престола: во имя Рождества пресвятой Богородицы и святой Великомученицы Параскевы. Церкви принадлежало 63 десятины земли. В 1807 году по просьбе местных жителей был построен деревянный дом священника, который тоже не сохранился.

Село Лыщичи известно тем, что в 1918 году здесь произошло братание бойцов Богунского полка с немецкими солдатами.

В состав Новоместской сотни входило также село Рюхово при реке Трубише. Первое упоминание о нем относится к 1523 году, когда были обозначены границы Московского княжества.
После изгнания литовцев и поляков гетман Мазепа отдал Рюхово во владение полковому судье Стародубского полка Самойлу Иванову. После смерти Иванова его жена Екатерина пожертвовала часть Рюховского имения Киево-Печерской обители, а оставшуюся часть земли захватил полковник Стародубского полка Михаил Миклашевский. Игуменья Киево-Печерской лавры, мать Мазепы, продала эти пожертвования по купчей 1701 года М. Миклашевскому: «Млин (мельница), двор в самом Рюхово з Винницею и пашней и сеножатью — продать на вечное право за сумму талярей тысяча и золотых четыреста Михаилу Миклашевскому». После смерти Миклашевского гетман Мазепа своим универсалом закрепил село Рюхово за его сыном Иваном, а после смерти последнего — за его вдовой.

Вдова Миклашевского Евдокия Васильевна, дочь лубенского полковника Савича, была личностью небезызвестной в Малороссии по случившемуся с ней в молодости «прегрешению». Миклашевский женился на ней в начале 1724 года, а в мае следующего года должен был уйти в так называемый Гилянский поход и надолго оставил жену с полугодовалым сыном-первенцем. Вернулся Миклашевский из похода лишь осенью 1727 года и нашел, что «честь дома его была разрушена». Оказалось, что жена его «прижила блудно двое детей, из которых одно родилось без мужа, а другое — уже по возвращении мужа». Миклашевский немедленно отослал жену к ее матери, где она и родила второго ребенка, а сам обратился к тогдашнему черниговскому епископу Жураковскому с просьбой о разводе, но получил отказ. Миклашевский умер в 1740 году, оставив сына Павла и дочь Ульяну. В 1743 году Евдокия Миклашевская вышла замуж за Степана Фомича Петрункевича.

Ближайшим соседом Петрункевича по Рюхово был Павел Скорупа, который, присваивая часть рюховских и будлянских земель, заставил Петрункевича вести с ним нескончаемые тяжбы. Нужные для их ведения деньги Петрункевичу приходилось занимать. Прожив с Миклашевской десять лет, он умер, оставив тяжбы неоконченными, а долги неуплаченными. Вдова его для покрытия этих долгов должна была сама делать займы. Она пыталась уладить дела с кредиторами, но, видя, что тяжбам нет конца, в 1761 году вернула село сыну Павлу.

Павел принял на себя как долги, так и тяжбы матери, отдав ей, кроме того, в пожизненное пользование свой хутор Березовщину. Здесь и доживала свой век вдова Петрункевича вместе с двумя сыновьями Степаном и Данилой.

По ревизии 1723 года в Рюхово было 27 дворов, 18 хат бобылей, три хаты, принадлежавшие есаулу артиллерии Стародубского полка Ивану Залесскому. А в 1781 году в Рюхово насчитывалось 52 двора и восемь хат бездворных крестьян.

На территории района находится несколько сел и деревень, основанных казаками или долгое время полностью принадлежавших им. Одним из таких казачьих населенных пунктов считается деревня Борозднино. Появилась она на реке Рассухе Бороздной во время господства Литвы. В 1618 году по Деулинскому соглашению о перемирии северская земля отошла к Польше. Присланные в Стародуб и Мглин польские чиновники принялись устанавливать свои порядки, перераспределять владения. Казакам, явившимся на службу к полякам на своем коне, выдавался земельный участок «на каждый конь». По акту 1620 года польский комиссар Балтозарь Стравинский «деревню Борозднино над. речкой Росуха утвердил за Борозднами, основателями ее».

После изгнания поляков, с которыми бежали и казаки, служившие в войске польском, все крестьяне деревни, оставшись без панов, перешли в сословие казаков и активно участвовали в борьбе с Польшей. Деревня оставалась войсковой до конца XVIII века. В 1666 году жители Борозднино построили водяную мельницу, которую хотел захватить полковник Рославец. Вскоре возле мельницы обосновался хутором мельник, которого в народе звали Амелькой. По его имени и был назван хутор.

Казаки в Борозднино «без панов» жили зажиточно. Каждый имел по два дома, а один состоятельный многосемейный казак имел даже три дома. В 1723 году в деревне было 18 дворов и четыре хаты подсоседксв, а в 1781 году в двенадцати дворах было 25 хат.

Не позже второй половины XVII века появилась деревня Лупеки (ныне Лужки). В 1723 году в ней было девять дворов, а по второй ревизии — 11 дворов. Население Лупек до конца XVIII века оставалось казачьим. Полностью принадлежали казакам до конца XVIII века село Труханово и деревня Борщово, основанные ими в первой половине XVII века. В этих населенных пунктах первоначально было по 11 —15 дворов.

Значительно раньше возникло на реке Стечне село Высокое (на возвышении). При поляках селом владел шляхтич Мокрицкий. А затем до 1730 года Высокое принадлежало Стародубскому магистрату. После 1730 года перешло к судье Стародубского полка. По переписи 1723 года в Высоком было 13 казачьих дворов; два двора крестьян, принадлежавших магистрату; и две бездворные хаты. На село долго зарился полковник Тимофей Улезко. Сохранилась даже жалоба на Улезко одного из жителей Высокого. Вот что он писал гетману: «Ускоржаются вашей вельможности на полковника Тимофея Улезко, который в млине моем в селе Высоком две части свои находит. Оный млин после державы Мокрицкого занял мой отец Андрей, тяглый человек, и владел оным млином роков 30, не имеючи ни от кого перешкоды...» По-видимому, Улезко так и не удалось захватить Высокое, оно оставалось казачьим селом.

В 1781 году в Высоком было 23 казачьих двора и всего два двора крестьян, принадлежащих судьям Стародубского полка.

Как сторожевой хутор на возвышенности во второй половине XVII века казаками основана деревня Еленск. По документам она принадлежала Стародубскому магистрату, но фактическими хозяевами до 1730 года были Жоравки. В 1887 году Еленск слился с селом Гудово.

Казацким поселением в то время считалась деревня Жудилово (жудил — от глагола жудить: надоедать, терзать). Основано на реке Дебри. Время основания пока не установлено. В Жудилово к первой ревизии было десять дворов казаков и пять бездворных казацких хат. К 1781 году, к началу массового закрепощения крестьян, казаков осталось всего девять дворов, но зато были уже четыре двора крепостных крестьян Разумовского.

Село Староселье (старосельем именовали такое село, которое возникало на месте существовавшего здесь же ранее, но по каким-то причинам исчезнувшего), основано на реке Деревейне. Время основания села точно не установлено. В 1723 году здесь было 14 дворов и 11 бездворных казачьих хат, семь дворов принадлежало стрельцам.

В настоящее время это одно из крупнейших сел района. Село известно в частности тем, что здесь долгое время жила и работала учительницей в местной школе И. Лефрансуа — правнучка парижского коммунара Гюстава Лефрансе, которому Эжен Потье посвятил «Интернационал».

В документах 1523 года упоминается село Найтоповичи на реке Березовке. Название села, возможно, произошло от белорусского слова «найтоп», что значит конский след на вспаханном поле. Найтопом могли прозвать крестьяне панского объездчика, который вытаптывал их посевы. После изгнания поляков полковник Стародубского полка Миклашевский отдал Найтоповичи сотнику Прокофию Силенко, за которым оно и было закреплено гетманом Мазепой в 1696 году. При первой ревизии 1723 года в Найтоповичах было десять дворов казаков, 54 двора крестьян, принадлежавших Григорию Силенко, 21 хата бобылей. Даже такое большое село к переписи 1781 года значительно поредело. В нем едва насчитывалось полсотни дворов.

Не позже первой половины XVII века на реке Жирке возникла деревня Долматово. После изгнания поляков она также попала в число владений Стародубского магистрата, а в 1730 году гетман отнял деревню и передал на «уряд» своим подданным — полковым судьям Стародубского полка. К тому времени в Долматово было 26 казачьих и 11 крестьянских дворов. Казаки, проживающие в Долматово, долго сопротивлялись закабалению. В 1781 году их в деревне уже было 29 дворов. Крепостные крестьяне были поделены между несколькими владельцами: по четыре двора принадлежало есаулу Феодосию Плешке и хорунжему Михаилу Якимовичу.

Большим селом в то время были Горяны (первоначально село называлось Агоряны). В 1716 году князь Меньшиков отнял у значковых гетмана Скоропадского — Павла и Семена Пучков-ских — их село Урянцы. Не имея сил спорить со «светлейшим» хапугой, гетман взамен дал Пучковским село Горяны, где они и панствовали до 1734 года. Тогда же село купил Гудович. При первой ревизии в Горянах было 23 казачьих двора, столько же крестьянских дворов, принадлежащих войсковому М. Добрянскому, и восемь хат бобылей. В 1781 году казаков осталось всего пять дворов. Растерял свои грунты и Гудович. Ему принадлежало теперь только девять дворов и четыре бездворных хаты.

Деревня Платково (первоначально именовалась Платков) основана между 1669—1672 годами по распоряжению полковника П. Рославца. До 1721 года она принадлежала Стародубскому магистрату. Затем гетман Скоропадский подарил деревню есаулу артиллерии Стародубского полка Семену Березовскому. Долгое время Платково передавалось по наследству.

Деревня Дубровск (дубрава — лиственный лес) основана на реке Стечне в начале XVIII века Киево-Печерской лаврой.

В конце XVII века был основан Печеникский девичий Успенский монастырь. В 1693 году гетман Мазепа в своем универсале писал: «Мы, гетман, позволили перейти и зовсем перенестися под город Стародуб на хутор, называемый Печеники...» К этому хутору печеникские монахи прихватили еще значительную часть земель печеникских казаков и посадили на них крестьян. Но этого монахиням оказалось мало. Стародубский полковник Лукьян Жоравко поспешил основать и заселить для них новую деревню Шапочку на протоке реки Жечи, а в 1715 году пожертвовал ее печеникским монахиням. Название деревни образовано от слова «шапка» — небольшая гора, поросшая мхом. В 1723 году в Шапочке было 8 дворов монастырских крестьян и 3 хаты бобылей.

Несмотря на проведенную правительством в 1764 году секуляризацию (ограничение монастырских владений), села Лыщичи, Дубровск и Шапочка по-прежнему оставались за монастырями.

Село Кустичи Бряновы основано на притоке реки Жданки не позднее первой половины XVII века. Название произошло от слова «кустичи» — пригорки. Со дня основания Стародубского магистрата и до конца XVIII века село принадлежало магистрату, входило в Пятовскую волость. В 1709 году после разгрома шведов и измены гетмана Мазепы новый гетман Скоропадский произвел пересмотр владений. Подтверждая права магистрата на некоторые села, Скоропадский в 1709 году писал: «Село Кустичи Бряновы магистратове со всеми до них принадлежащими наделами в зуполную власть...» Несколько позже стародубские мещане пожаловались Скоропадскому на поборы своих урядников — чинов магистрата: «Они два села, Кустичи и Сергеевск, держат и берут з тех сел платежу, горилки и пожитки себе приумножают...»

Деревня Писаревка основана на реке Пеленке в 1713—1715 годах Павлом Романовичем Дублянским, писарем Стародубского полка. Скоропадский в своем универсале писал: «Осадить слободку на грунте, купленном у священника белогорщского и иных тамошних жителей...» По купчей 1713 года белогорщский священник Свидерский продал Дублянскому «селище с новиною пашенною и с сеножатью за 50 золотых». Затем Дублянский скупил несколько участков и у других белогорщских жителей, в том числе и у Покорского. Слободу Дублянский расположил на урочище Пеленке, принадлежавшем помещику Покорскому. Своими действиями Дублянский вызвал недовольство Покорского, который заявил, что Дублянский не имел права занимать под слободу урочища и переманивать на нее крестьян, сидевших на его землях. Дублянский, чувствуя свою вину, продал Писаревку Алексею Есимонтовскому. Покорский продолжал спорить и с Есимонтовским, причем спор не выходил из границ частной переписки, которая тянулась до смерти Покорского. После смерти Есимонтовского Писаревка досталась сыну его Михаилу, который, умирая, завещал свои имения жене, а она, в свою очередь, завещала их брату своему Павлу Скорупе. Племянники Михаила Есимонтовского долго по судам доказывали, что вдова их дяди не имела права передавать Писаревку брату. Однако судья решил спор в пользу Скорупы.

В первой половине XVIII века около Писаревки селили на купленных землях крестьян и Миклашевские. Сюда же переселилась часть белогорщских жителей, называвшихся «стрельцами».

До конца XVIII века «стрельцами» считались также жители села Жуково, которое в 1688 году было отдано Почепскому сотнику Науму Ноздре, а в 1733 году продано Андрею Гудовичу; и деревни Бородинка, основанной на реке Белке после изгнания поляков. Деревня принадлежала Стародубскому магистрату.

На реке Стечне возникли село Семешково и деревня Анушино. По некоторым данным Семешково основано в 1729 году служителем Стародубского магистрата. Анушино возникло гораздо раньше. До гетманства Мазепы оба эти населенные пункты принадлежали Стародубскому магистрату. В 1680 году Мазепа передал их в личную собственность писарю Федору Подлесскому, а в 1709 году новый гетман Скоропадский утвердил их за вдовой Подлесского. Последняя, боясь потерять села, на которые она не имела законных прав, устроила возле Анушино на «скупле» хутор и продала его генеральному писарю гетманской канцелярии Семену Савичу, отдав ему при этом универсал Скоропадского от 1709 года. Воспользовавшись универсалом, Савич стал владельцем и Семешково, и Анушино. Но перед вызовом его в Петербург по делу гетмана Полуботко, обвиненному правительством в нечестном размежевании земли, Савич поспешил продать анушинский хутор старосте Роману Кровницкому. В 1727 году эти села были отняты у Кровницкого по распоряжению гетмана Апостола и отданы новому владельцу Афанасию Покорскому. По первой ревизии в Анушино было шесть дворов казаков, в Семешково всего четыре двора. Семену Савичу в обоих населенных пунктах принадлежало четыре двора и восемь бобыльских хат грунтовых крестьян. Ко второй ревизии 1781 года в "Семешково было три двора казаков. Шесть дворов крепостных принадлежало капралу гусарского полка Покорскому, пять — Плешко. В Анушино Покорский владел тремя дворами, восемь дворов крепостных было у Плешко.

В период с 1702 по 1708 годы Афанасий Покорский основал слободы Пески, на притоке реки Черной, и Шулаковка, на безымянном притоке. После 1723 года Покорский заселил 12 дворов и четыре бездворных хаты в слободе Казенки на реке Жече.

В 1710 году Лукьян Жоравко заселил деревни Коробоничи на реке Унеча и Водвинку на реке Рассуха. Название села Коробоничи произошло от «коробок» — колобок, прозвище круглого, приземистого человека. Водвинка — от слова «водвина»: место, заливаемое талой водой. В 1717 году гетман Скоропадский утвердил эти деревни за Лукьяном Жоравко.

В 1712 году значковый Машкевич основал деревню Рябовка на реке Милуша. Впоследствии Машкевич продал ее Григорию Скорупе. В деревне в то время было всего четыре двора.

На этой же реке Милуше Демьяном Скорупа, по разрешению Скоропадского, в 1713 году основана деревня Аленовка. Первоначально она именовалась Слободой Займище, а затем, до 1910 года, Еленовкой (редкий случай, когда деревня названа по имени женщины).

К началу XVIII века относится рождение деревни Чернятка на реке Жеча. Основатели — братья Валькевичи. Первоначально деревню назвали Чернящиной (от имени Чернь — так называли смуглого ребенка). К концу XVIII века в деревне было 10 дворов и три бездворных хаты.

В это же время заселена деревня Яблонка (основана полковником Миклашевским). Яблонка отличалась тогда крайней бедностью. В 1781 году здесь было 34 бездворных хаты и всего 11 дворов, принадлежащих Миклашевскому.

После 1728 года на реке Унеча появилась слобода Песчанка, которая первоначально именовалась Сморовкой. Всеми семнадцатью дворами Песчанки владел тайный советник Гудлянский.

Некоторые села получили названия от фамилий их основателей. Село Павловка появилось в начале второй половины XVII века на реке Унеча. Относившиеся к Белогорщи земли в 1681 году стали павловскими. Полковник Коровко, давая указание о размежевании, писал: «Жители слободы Павловой прикладали жалобу на жителей белогорщских. Оные им в грунте чинят перешкоду». Павловка оставалась свободной до начала XVIII века, а затем Скоропадский отдал ее Афанасию Покорскому. В то время в Павловке было, шесть крестьянских дворов, восемь бобыльских хат и пять пустых дворов. Все это было отдано просто так, бесплатно, как вещь, не имеющая никакой ценности. Не намного выросла в «цене» Павловка и к концу XIX века. Со всеми 60 дворами и землями она была продана за сто злотых.

Село Гудово основано предположительно Мироном Гудом на реке Питале в период с 1669 по 1672 годы. До гетманства Скоропадского принадлежало Стародубскому магистрату. Затем Скоропадский отдал это село Лукьяну Жоравко, а в 1718 году Гудово было закреплено за ним царской грамотой Петра I.

Село Лизогубовка появилось на реке Селецкой в конце XVII века. Основано Андреем Лизогубом. Лизогуб Андрей был старший сын Черниговского полковника Ефима Яковлевича. Ефим Лизогуб умер около 1705г., оставив трех сыновей: Андрея, Якова и Семена. При дележе отцовскими имениями, на часть Андрея достались села: Крапивная, Сосновка, Хижки и Погребки, и все те леса и мельницы, которые приобретены были между Конотопом и Сеймом, еще дедом его. Женитьбою на дочери Стародубского полковника Миклашевскаго, Андрей приобрел еще раньше, при жизни отца, особые местности. По универсалу 1694г., Мазепа утвердил за ним данное тестем с. Старый Почеп, да сам Лизогуб населил на скупленных землях слободу Лизогубовку и х. Дадоровский. Но эти имения не раз были отнимаемы у Лизогуба и затем, вместе с Почепом, перешли во владения Меньшикова, после чего Лизогуб переселился в Конотоп, откуда и вел хозяйство в здешних местностях. После падения Меньшикова в 1727 году Лизогуб получил села обратно. Умер Лизогуб в 1737 г., оставив вдову и четырех дочерей. Единственный его сын Антон погиб в Гилянском походе.

Слобода Пучковка основана на реке Дубне в конце XVII века. Первоначально здесь был небольшой поселок около мельницы. О заселении слободы гетман Самойлович в 1682 году писал: «Позволено войсковому Никите Федоровичу Пучковскому на сиром корене уверху Жукова на реке Дубне, у Демидова борка, греблю заняти». По универсалу гетмана Скоропадского в 1709 году Степан Пучковский получил новое позволение «на осажение слободки, на заведение хуторца на реке Дубне, в лесу волном...» В 1749 году Пучковка была отдана генеральному судье Илье Журману за долг Максима Пучковского, а затем с журмановскими имениями перешла к М. Гудовичу.
Деревня Брешковка, ныне Дубровка, основана на реке Костице в начале XVIII века. В 1723 году считалась еще слободой. В ней было девять крестьянских дворов. В 1781 году «владение подданого графа Разумовского — Ивана Брешкова, доставшееся ему от предков», насчитывало семь дворов и три бездворных хаты. По воспоминаниям старожилов, село в конце XIX — начале XX века принадлежало помещице Полине Брешковой, которая в 1921 году уехала за границу. Дом ее крестьяне разобрали, а библиотека, в которой было около тысячи книг, и пианино переданы в железнодорожный клуб, который тогда располагался на станции Жудилово.

Деревня Добрик (от древнерусского имени Добрыня) основана на реке Христовской последним гетманом Украины Кириллом Разумовским в период 1750—1764 годов. Поначалу деревня, состоявшая из 21 двора, называлась Кирилловкой.

Село Красновичи (красный — красивый) основано на реках Ельне и Красновке примерно в 1700 году. Красновичи основал судья Стародубского полка Завадовский с разрешения полковника Миклашевского. В 1704 году гетман Мазепа подтвердил разрешение Миклашевского. Красновичи начинались с водяной мельницы.
Слобода заселялась «нахожими» людьми, которые бежали из восточной части Брянщины, где особенно свирепствовали крепостники.

В 1723 году в селе грунтовых крестьян, принадлежавших Завадовскому, было 19 дворов и девять бобыльских хат. При ревизии 1781 года в селе было 48 крестьянских дворов, принадлежащих братьям Петру и Якову Завадовским. Петр Завадовский известен тем, что, попав ко двору Екатерины, приглянулся ей и сделал головокружительную карьеру. Как известно, царица меняла своих фаворитов довольно часто, и вскоре Завадовский вынужден был удалиться в пожалованное ему село Ляличи (тогда оно называлось Екатеринендорф, но позже Павел I запретил это название). Завадовский застраивал Ляличи с царской роскошью. Это не составляло ему особого труда, так как Завадовский не видел особой разницы между государственными и собственными средствами.

Деревня Ельня появилась на реке Ельне примерно в одно время с Красновичами. Основатель — тот же судья Завадовский.

Село Ивайтенки (старое) основано на реке Бойне. Дату основания пока установить не удалось, предположительно это XVI век. Название произошло от имени «Ивайтя», то есть Иван. Ивайтенки при поляках принадлежали шляхтичу Сковородне, после изгнания поляков полковник Стародубского казачьего полка Петр Рославец отдал село значковому товарищу (хранителю полкового значка — знамени) Степану Тарайковскому. После смерти Тарайковского на его вдове женился Павел Гудович. Подробно история села описана в главе «Рождением к величию призван».

Не установлено точно время основания сел Вяльки, Малое Староселье, Новое Задубенье, деревень Плевки и Чернобабки, возникших по рекам Дубне, Бойне, Нарядце, Деревейне и Жлукте. Опросы старожилов, проводимые во время петровских ревизий, и другие документы дают основания утверждать, что все эти населенные пункты возникли после изгнания поляков.

В 1702 году Мазепа отдал село Новое Задубенье (на реке Жлукте) бакланскому сотнику Ивану Молчану. После смерти Молчана (он был убит шведами в 1706 году под Несвижем) Новым Задубеньем завладел сотник Антип Соколовский, женившись на вдове Молчана. Когда сын Молчана Иван вырос, село перешло в его собственность. Иван передал его генеральному судье при гетмане Илье Журману. Впоследствии Новое Задубенье перешло к Михаилу Гудовичу.

Деревня Дегтяново, основанная на реке Костице в 1709 году, первоначально называлась слобода Дегтяная. 20 декабря 1708 года гетман Скоропадский разрешил писарю Якову Старосельскому своим универсалом «займаты слободку на сиром корени в лесе Почепском на дубровице Дегтяной».

В 1723 году Дегтяново уже было большим населенным пунктом, состоявшим из 23 дворов и шести бобыльских хат. Деревня принадлежала Старосельскому. В 1781 году Дегтяново вместе с крепостными перешло к И. Валькевичу в качестве погашения долга Старосельского.

Село Кустичи Волокитины (кустичи — пригорки, заросшие кустарником) названо по фамилии владельца Волокидина, которая, в свою очередь, произошла от прозвища «волокида» — бродяга, шатун. Основано в верховье реки Вабли в первой половине XVII века. В 1725 году один из кустичских старожилов свидетельствовал, что он начал жить в селе «еще от королевщины». В 1709 году село попало в руки богатого стародубского мещанина Демьяна Скорупа. Его сын писал в 1729 году: «С. Кустич зараз за службу в генеральной канцелярии определено во владение отцу моему и мне универсалом 18 сентября 1709 года. Потом особо другим универсалом гетман Скоропадский 12 сентября 1715 года во владение мне то сельцо отдал, в котором убогих всего тяглых и бесконных человек 15 утверждено».

В 1723 году в селе было шесть дворов казаков, 18 дворов крестьян и шесть хат бобылей. К ревизии 1781 года село разрослось. В нем уже было 42 двора и четыре бобыльских хаты.

Деревня Чернижово (по старым документам Чорнижов) основано на кустичских землях в 1666 году, по позволению полковника казачьего Стародубского полка Александра Острянина. Вот его письмо: «Ижем позволил слободу Чорнижов осажовати (заселять — ред.) Кузьме Васильеву и Антону Дацкову, которые впредь у нас домогали вольно грунтоватись... И им, абы никто не был на перешкоде, огорожаем и свержаем мощью самого пана гетмана и нашею».

Вскоре после заселения чернижовской слободы владельцы ее стали захватывать земли кустичан. Тогда кустичане обратились к полковнику Стародубского полка Коровко. И он в 1679 году приказал между Кустичами и чернижовскими землями обозначить точную границу. В 1710— 1715 годах гетман Скоропадский отдал Чернижов на уряд (под должности) стародубскому прапорщику Емельяну Васильевичу. Известен документ, свидетельствующий об алчности и жестокости Васильевича: «Омельян старинное село Чернижов Ратушское разорил драчею, работизнами и податьми умалил людей...» В 1787 году Чернижово было пожаловано председателю Новгород-Северского губернского магистрата.

Село Врянцы (врянец — говорун, хвастун) основано на реке Рогозке. В 1688 году гетман Мазепа отдал его значковому Федору Пучковскому взамен слободы Булашовой. В 1709 году Скоропадский закрепил Врянцы за Яковом Пучковским, сыном Федора. Сын Якова Максим Пучковский в 1743 году заложил Врянцы и село Пучковку стародубским бургомистрам — членам магистрата Артему и Федору Тихоновичам за 700 рублей. И за неуплату долга Врянцы с Пучковкой в 1749 году поступили во владение Ильи Журмана, а затем вместе с другими его имениями достались Михаилу Гудовичу.

В 1723 году во Врянцах было шесть дворов казаков, 25 дворов грунтовых крестьян Пучковских и 15 хат бобылей.

Село Белогорш, (белогорища — белая горка, то есть светлая, обращенная к солнцу). Было заселено польским воеводой, крупнейшим державцем многих населенных пунктов, в том числе и города Мглина, Николаем Абрамовичем. В 1654 году село запустело, но значилось в числе имений Бороздны, сподвижника Богдана Хмельницкого. В 1663 году стародубский полковник Петр Рославец вновь заселил его, но уже немного восточнее прежнего, около курганных могильников радимичей, где оно находится и сейчас.

С 1672 до 1687 годов село было свободным, а затем Мазепа отдал его почепскому сотнику Осипу Мартынову. После измены и бегства Мазепы в 1709 году село перешло к Афанасию Покорскому, писарю генеральной канцелярии гетмана. Через некоторое время генеральный судья гетманщины «насилием своим завладел селом. Только он оттоль выгнан указом гетмана Скоропадского и тое село Белогорща Афанасию Покорскому во владение по-прежнему превернено».

При первой ревизии в 1723 году в Белогорщи было более 20 дворов, столько же осталось и к 1781 году.

В 1781 году на территории нашего края (современного Унечского района) насчитывалось 57 населенных пунктов, где жили крестьяне, казаки, стрельцы. Предположительно после 1781 года возникли населенные пункты Робчик, Василевка, Займище, Слобода Селецкая, Нежданово, Дубиновка, Коржовка, Воробьевка, Лавы, Судынка, Батуровка, Лиски, Куровщина, Гаськово, Новые Ивайтенки, Товбозино, Подзоричи, а также хутора Спиридонов, Зверев, Козлихин.

Многие старые поселения уже не существуют. Одни изменили свое название, другие выросли в села с многочисленным населением, изменив и свой первоначальный облик.

С. Кнороз
И. Рюхлядко

содержание

20.09.2024г.
Доброе утро!

[Добавить в закладки]